Impressions from the exhibition „Liebermann, Slevogt, Corinth. Prints and drawings“ at the Kunsthalle, Mannheim

Impressions from the exhibition “Liebermann, Slevogt, Corinth.

Druckgraphik und Zeichnung”

https://www.kuma.art/en/liebermann-slevogt-corinth

Advertisement

Перевод на русский: Отклик. Сара Тисдейл

Отклик. Сара Тисдейл

Мрак разорвал крик,

Бездну пронзив верст,

Молнии быстрой блик,

Имя мое он нес.

Голосу твоему,

Что бередит, любя,

Отклик я шлю сквозь тьму:

Слышу тебя! Тебя!

Message. Sara Teasdale

I heard a cry in the night,

A thousand miles it came,

Sharp as a flash of light,

My name, my name!

It was your voice I heard,

You waked and loved me so —

I send you back this word,

I know, I know!

Попытка перевода: Несентиментальный романс. Эрих Кестнер

Попытка перевода

(Конструктивная критика очень даже приветствуется)

Несентиментальный роман. Эрих Кестнер

Восемь лет они были знакомы,

(Да и не только знакомы — близки),

Когда испарилась любовь из дома,

Так зонт теряется или очки.

(Вариант 1-го четверостишия:

Были лет восемь знакомы, даже

Скажем: не только знакомы – близки,

Да вот обнаружили вдруг пропажу,

Посеяв любовь словно зонт, как очки.)

Налево с тоски оба бойко ходили,

А-то целоваться бросались взапой,

И вдруг прочитали во взгляде: «приплыли»,

Рыдала она. Слился он со стеной.

Из окон их вид открывался на гавань,

Однако, – заметил он, – пятый уж час,

Спуститься и кофе попить бы пора нам,

Сосед свои гаммы играл в сотый раз.

Сидели они в закутке кофе-бара,

И ложка о донце все бряк,

Ни встать, ни уйти не могла эта пара,

Сидели в молчаньи, давно уж смеркалось,

И думали все: «Как же так?»

Original:

Sachliche Romanze. Erich Kästner

Als sie einander acht Jahre kannten

(und man darf sagen: sie kannten sich gut),

kam ihre Liebe plötzlich abhanden.

Wie andern Leuten ein Stock oder Hut.

Sie waren traurig, betrugen sich heiter,

versuchten Küsse, als ob nichts sei,

und sahen sich an und wußten nicht weiter.

Da weinte sie schließlich. Und er stand dabei.

Vom Fenster aus konnte man Schiffen winken.

Er sagte, es wäre schon Viertel nach Vier

und Zeit, irgendwo Kaffee zu trinken.

Nebenan übte ein Mensch Klavier.

Sie gingen ins kleinste Cafe am Ort

und rührten in ihren Tassen.

Am Abend saßen sie immer noch dort.

Sie saßen allein, und sie sprachen kein Wort

und konnten es einfach nicht fassen.